Монастырь Хора сохранил не просто почти целостный ансамбль мозаик и фресок 1 четверти 14 века, но и один из самых красивых и самых последних взлётов византийского искусства.
Сюда мы попали в последний день в Стамбуле и это была (снова) такая ошеломительная встреча, что мы даже обрадовались начавшемуся намазу, на время которого нас попросили выйти и вернуться позже. Чудесная погода позволила нам устроиться на веранде у стен монастыря и насладиться и обедом и восхитительной, живой, вибрирующей и пластичной византийской стеной.
А потом снова эти невероятные, невообразимые, хрупкие и сильные, динамичные, порывистые, собранные, строгие и нежные образы, стремительная фантазийная архитектура, живая непосредственность подробно изображенных историй детства Девы Марии и Христа. И столько лёгкости, сияния и живого дыхания в этих удлинённых фигурах, порхающих над башнями тканях, обнимающих паруса куполов павлинах. Столько живого, дышащего, настоящего в тончайшей мозаике и миллионах оттенков свето-теневых моделировок
Ну а Воскресение — самая красивая фреска в истории человечества. Сила и динамика с умопомрачительной красотой жестов и ликов, нежнейшие цвета на чёрном фоне, антично-балетные движения и высочайший градус молитвенного сосредоточения. Кажется, эти черты не могут существовать в одном изображении, этого вообще не может быть. Но оно есть, оно — чудо и, к нашему невероятному счастью, мы можем, как обалдевшие варвары, припасть глазами, сердцами и онемевшими мыслями к этой нечеловеческой красоте и гармонии.
И ещё одно впечатление этого дня — услышать речь греческих священников в этих стенах и тихо переглянувшись, шепнуть им «Христос анести»
Сюда мы попали в последний день в Стамбуле и это была (снова) такая ошеломительная встреча, что мы даже обрадовались начавшемуся намазу, на время которого нас попросили выйти и вернуться позже. Чудесная погода позволила нам устроиться на веранде у стен монастыря и насладиться и обедом и восхитительной, живой, вибрирующей и пластичной византийской стеной.
А потом снова эти невероятные, невообразимые, хрупкие и сильные, динамичные, порывистые, собранные, строгие и нежные образы, стремительная фантазийная архитектура, живая непосредственность подробно изображенных историй детства Девы Марии и Христа. И столько лёгкости, сияния и живого дыхания в этих удлинённых фигурах, порхающих над башнями тканях, обнимающих паруса куполов павлинах. Столько живого, дышащего, настоящего в тончайшей мозаике и миллионах оттенков свето-теневых моделировок
Ну а Воскресение — самая красивая фреска в истории человечества. Сила и динамика с умопомрачительной красотой жестов и ликов, нежнейшие цвета на чёрном фоне, антично-балетные движения и высочайший градус молитвенного сосредоточения. Кажется, эти черты не могут существовать в одном изображении, этого вообще не может быть. Но оно есть, оно — чудо и, к нашему невероятному счастью, мы можем, как обалдевшие варвары, припасть глазами, сердцами и онемевшими мыслями к этой нечеловеческой красоте и гармонии.
И ещё одно впечатление этого дня — услышать речь греческих священников в этих стенах и тихо переглянувшись, шепнуть им «Христос анести»