Среди роскошных выставок Петербурга, Котор мы поселили в наш декабрьский арт-уикенд, совершенно особенным стал проект фестиваля восточной культуры Dairafest «Исчезнет или превратится».
Особенным, потому что оказался в первую очередь антропологическим, а это значит, о людях, о личном, об их историях, воспоминаниях и любви. А ещё потому, что такой остроты переживания всех этих историй, такого тепла от черепков, куска глины, клочков шерсти, сморщенных яблок (мы застали предпоследний день выставки, яблоки доживали свой славный век), листочков бумаги, обрывков чьих-то чувств и тайных мыслей, мы не ожидали. Даже при всех восторженных отзывах, которые я читала о фестивале вообще и выставке в частности. Даже после рекомендаций коллег. То, что мы увидели и услышали от куратора выставки, антрополога @kseniadiodorova, её личные истории с каждым(!) персонажем выставки, с каждой из 6 семей щемило сердце, перехватывало горло, учащало дыхание и запускало новые волны тепла и нежности по артериям.
Например, эта история о дагестанской бабушке.
«Бабушка Маи Баху, когда молодая была, очень хотела, чтобы у нее родилась девочка, но рождались только сыновья. Так до самой старости она продолжала мечтать о девочке.
Когда у нее появилась внучка, то Баху не отпускала ее от себя, заворачивала в свой платок и держала постоянно у сердца.
В 87 лет у бабушки Баху пошло молоко, и она выкормила им трех внуков. Баху придерживала платок зубами, чтобы получалась люлька для девочки, и на ткани со временем появились маленькие дырочки. Когда невестки стирали хиджаб и вешали его на веранду, через эти дырочки просвечивало солнце».
На отдельных бумажках — имена коз у кочевников-йорюков в Анталии) Кочевникам всё труднее находить пастбища, из поглощают города и отели. Так кочевники узнали, что козы забывают тропы, по которым ходили пастись, и если их не выпускать из загона год, на следующий они не захотят выходить сами.
Звуки мугама, которые вы слышите на видео, это пение Алима Гасымова, голос которого — достояние Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Ну а нежнейшую керамику Гиждувана мы не просто посмотрели, но и купили в воспоминание о поездке в Узбекистан.
Особенным, потому что оказался в первую очередь антропологическим, а это значит, о людях, о личном, об их историях, воспоминаниях и любви. А ещё потому, что такой остроты переживания всех этих историй, такого тепла от черепков, куска глины, клочков шерсти, сморщенных яблок (мы застали предпоследний день выставки, яблоки доживали свой славный век), листочков бумаги, обрывков чьих-то чувств и тайных мыслей, мы не ожидали. Даже при всех восторженных отзывах, которые я читала о фестивале вообще и выставке в частности. Даже после рекомендаций коллег. То, что мы увидели и услышали от куратора выставки, антрополога @kseniadiodorova, её личные истории с каждым(!) персонажем выставки, с каждой из 6 семей щемило сердце, перехватывало горло, учащало дыхание и запускало новые волны тепла и нежности по артериям.
Например, эта история о дагестанской бабушке.
«Бабушка Маи Баху, когда молодая была, очень хотела, чтобы у нее родилась девочка, но рождались только сыновья. Так до самой старости она продолжала мечтать о девочке.
Когда у нее появилась внучка, то Баху не отпускала ее от себя, заворачивала в свой платок и держала постоянно у сердца.
В 87 лет у бабушки Баху пошло молоко, и она выкормила им трех внуков. Баху придерживала платок зубами, чтобы получалась люлька для девочки, и на ткани со временем появились маленькие дырочки. Когда невестки стирали хиджаб и вешали его на веранду, через эти дырочки просвечивало солнце».
На отдельных бумажках — имена коз у кочевников-йорюков в Анталии) Кочевникам всё труднее находить пастбища, из поглощают города и отели. Так кочевники узнали, что козы забывают тропы, по которым ходили пастись, и если их не выпускать из загона год, на следующий они не захотят выходить сами.
Звуки мугама, которые вы слышите на видео, это пение Алима Гасымова, голос которого — достояние Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Ну а нежнейшую керамику Гиждувана мы не просто посмотрели, но и купили в воспоминание о поездке в Узбекистан.